Джон Пассарелла - Обряд посвящения[Rite of passage]

Сумико отвела его к стулу около компьютерного стола и велела садиться. Не считая громоздящихся на столе папок и стопок бумаги, спальня была аккуратная: никакой одежды, свисающей со стульев, дверных ручек и столбиков кровати, никакого мусора на полу. Стены Сумико украсила постерами фильмов: «Трон», «Военные игры», «Матрица», «Исходный код» и «Начало». Кинотематику разбавляли цветочные акварели в рамках, но Райан знал, что их много лет назад сюда повесила мать Сумико.

— У тебя есть аспирин? — спросил Райан, прежде чем Сумико успела взяться за блог.

Он не хотел сталкиваться с чем–то подобным без обезболивающего. Несмотря на все попытки вызвать в себе энтузиазм к блогу Сумико, он никогда не будет испытывать к нему то же, что и она. Райан надеялся, что блог станет мимолетным увлечением, но хобби переросло в одержимость.

— У меня с самой эвакуации голова болит!

— Конечно, — сказала Сумико. — Сейчас вернусь.

Стоило ей уйти, как Райан обмяк на стуле, свесив голову и обхватив ее ладонями. Кожа ощущалась тесной, словно после сильного солнечного ожога. Пульс колотился, и за глазными яблоками нарастало давление. Мелькнула безумная идея, что если разрезать плоть и выпустить немного крови, давление бы ослабло.

— Повезло тебе, здоровяк, — окликнула Сумико из прихожей. — Наши последние две таблетки экседрина.

— Отлично, спасибо, — Райан откинулся на спинку стула.

Сумико вошла в комнату с двумя таблетками в одной руке и бумажным стаканчиком в другой. Райан проглотил лекарство, выпил воду, а стаканчик смял и запустил в мусорное ведро. Разумеется, промазал.

— Ты моя спасительница, — проговорил он.

Сумико вклинилась между его колен и положила ладони ему на плечи. Теперь, когда он сидел, а она стояла, они были почти одного роста.

— У тебя обе ноги на полу, Брамбл?

— Да.

— А у меня обе ноги на полу?

— Да.

— Хорошо. Тогда я могу…

Сумико наклонилась и поцеловала его. На этот раз поцелуй затянулся, их рты приоткрылись, и вкус клубничного блеска для губ сменился ощущением ее языка, скользнувшего по его губам.

Райан обхватил ее за талию, и руки скользнули вниз словно сами по себе. Сумико отстранилась и нахмурилась:

— Я забыла, что собиралась делать.

— Я тебе напомню, — слегка запыхавшись, пообещал Райан.

— Блог, — сказала она. — Я хотела показать тебе, что успела сделать.

— Разумеется, — проговорил Райан. — Блог.

— Ой, не ворчи, — упрекнула она. — Мы у мамы практически под носом.

— Я думал, пока четыре ноги на полу, всё в порядке.

— Наверное, мне всё–таки слабо.

Сумико выскользнула у него из рук, села на стул и, развернувшись к компьютеру, открыла свой блог.

— Так вот, я его расширила, — пояснила она. — Раньше он был только о школе, что хорошо, но в краткосрочной перспективе. Но мы скоро выпускаемся, и это станет неактуально.

«Прямо как я», — мрачно подумал Райан.

— После того ложного вызова я задумалась, — продолжала Сумико, увлекаясь всё больше. — Учитывая все эти жуткие происшествия по городу, я подумала, что, кажется, здесь есть закономерность.

— Закономерность? Для несчастных случаев?

— Честно говоря, размер выборки невелик, но картина распределения не нормальна: слишком много несчастных случаев, слишком много смертельных исходов. Мне кажется, тут задействована какая–то сила. Может быть, это дело рук человека, или правительственный эксперимент, или террористическая ячейка.

Головная боль отвлекала Райана, и голос Сумико резко контрастировал с пульсацией в черепе. Начали дрожать руки, и Райан сцепил пальцы, чтобы сдержать невольное движение.

— Террористы? Ты не притягиваешь за уши? — возразил он. — Тревога же оказалась ложной.

— Правильно, — уступила Сумико. — В полицию позвонил Джесс Трамболл.

— Теперь ты точно уверена?

У Райана начал подергиваться правый глаз. Он прижал к веку пальцы. Лоб на ощупь был холодный и влажный. Стресс негативно повлиял на иммунную систему. Вполне вероятно.

— Только этим и можно объяснить его присутствие, — отозвалась Сумико. — Здоровенный болван.

— Что?

— Джесс. Болван.

— А.

На какое–то мгновение Райан решил было, что она его обзывает, и пальцы сжались в кулаки.

«Я чуть не ударил ее, — осознал он. — Что, черт возьми, со мной происходит?»

— Это была ложная тревога, значит. Откуда ты взяла террористов?

— Террористы — это одна из вероятностей, — отозвалась Сумико. — Но не единственная. Помнишь ту большую аварию в среду?

Райан кивнул:

— Ты ее уже упоминала. И?

— Так вот, знаешь Терезу Пеццино? Ее брат работает младшим патрульным офицером. Представляешь, он рассказал ей, что во время аварии ни одна из подушек безопасности не сработала. Ни одна. Тебе не кажется, что это странно?

— Не… необычно, да. Но…

Лоб пронзила острая боль. Он, пошатнувшись, вскочил на ноги, опрокинув стул. Стул глухо ударился о пол. Райан стоял, широко расставив ноги и прижимая ладони ко лбу.

— Райан? Что с тобой?

— Ничего, — пробормотал он. — Голова болит.

— А, ну ладно, — проговорила Сумико. — Я тогда остальное попозже объясню.

— Да мне нафиг твой блог не сдался! — внезапно вспылил Райан. — Ты только о нем и говоришь, только он тебя и волнует. Меня уже от него воротит. Пошел на хрен этот чертов блог!

Он выбросил руку и смахнул со стола плоский монитор с такой силой, что тот слетел и врезался в металлический подлокотник стула. Экран треснул и рухнул на пол, потянув за собой все провода.

— Райан! — взвизгнула Сумико.

Ее глаза расширились, а обычно бледное лицо вспыхнуло.

— Убирайся! Живо!

— Сумико…

— Вон!

— Я…

— Между нами всё кончено! — она принялась подталкивать его к двери. — Больше никогда видеть тебя не хочу!

Райан вывалился из комнаты и неловко спустился по ступеням, одной рукой держась за перила, а другой за голову, пытаясь унять боль. Направляясь к входной двери, он услышал голос миссис Джонс:

— Райан? Что происходит? Что у вас там случилось?

— Не знаю, — ответил Райан. — Честно, не знаю.

Подавленный, он выскочил за дверь и побежал по тротуару, чувствуя себя одиноким и совершенно потерянным. Сумико была его последней гаванью, только она и удерживала его на месте, а он всё испортил, оттолкнул ее.

Теперь у него ничего не осталось.

Запыхавшись, Дон Найберг вернулась с танцпола за стеклянный хромированный столик, занятый несколькими ее коллегами. Она помахала перед лицом обеими руками, чтобы остыть, взяла стакан содовой и опустошила его. Пить более крепкие напитки она собиралась на девичнике двоюродной сестры, поэтому переходить на спиртное не спешила. На лежащем на столе смартфоне оказалось сообщение от старшей сестры Дон, Саммер.